And as we wind on down the road. Our shadows taller than our soul (с)
Краткая историческая справка по наблюдаемому сериалу.
правление Сечжона1418 год - 26 год от начала новой династии. На престоле Чосона король Сечжон (Ли До, 1418-1450), но фактическая власть сосредоточена в руках его отца, короля в отставке Тхэчжона (Ли Банвон (1367-1422).
Свергнув правителей Корё и основав в 1392 году новую династию Ли Сонге, получивший традиционное для основоположника династии имя Тхэчжо, что значит «Великий предок-основатель», продолжал опираться на тех людей, которые занимали высокие посты при прежней династии, — на «партию реформаторов» во главе с Чон Дочжоном, Чо Чжуном, Нам Ыном и др. Что вызвало недовольство «новых заслуженных сановников», которые выдвинулись на волне смены династий. Недовольные объединились вокруг пятого сына Ли Сонге — Ли Банвона.
Самоназванием, кстати, обе Кореи обязаны Ли Сонге.
Тхэджо на следующий же день после восхождения на престол известил регионального «сюзерена», Минскую династию, о династических переменах в Корее и формально ходатайствовал о признании его прав на трон. Он также попросил выбрать имя для новой корейской династии из двух представленных им вариантов — Хварён (по месту происхождения его семьи в северовосточной Корее) и Чосон (по основанному легендарным прародителем Тангуном Древнему Чосону). Минское правительство остановило свой выбор на втором варианте (ибо Древний Чосон упоминался в китайских источниках), и с этого момента Чосон стало официальным названием новой династии.
А еще Ли Сонге основал современный Сеул.
Кэсон, центр старой корёской аристократии, был слишком тесно связан с памятью о прошлом. В результате долгих поисков с использованием популярных в то время геомантических методов выбор в 1394 г. был сделан на центре уезда Ханян в долине реки Ханган, считавшейся еще в древности стратегически важным районом. Уже в 1395 г. силами мобилизованных крестьян и буддийских монахов в новой столице были построены наиболее важные с конфуцианской точки зрения ритуальные сооружения — Храм Государевых Предков (Чонмё; Храм Земли и Злаков (Саджик), государев дворец. В следующем году новая столица была обнесена крепостной стеной. С 1398 г. двор на некоторое время вернулся в Кэсон, но с 1405 г. вновь обосновался в новой столице, где и находился до самого конца династии. Современники официально именовали новую столицу Ханян, или Хансон, но в просторечье она называлась просто «Соуль» — «столица». Столица Южной Кореи, находящаяся на том же месте, именуется этим словом и по сей день.
В 1398 году при дворе встал вопрос об определении наследника престола. Чон Дочжон предложил передать трон восьмому сыну Ли Сонге — Ли Бансоку. Могущественный сановник и видный неоконфуцианский мыслитель Чон Дочжон считал, что в идеальной монархии государева власть должна жестко ограничиваться полномочиями главного министра как представителя бюрократии в целом, и готовил себя к этой роли при малолетнем государе.
Конфликт Чон Дочжона и Ли Банвона был не только простым столкновением сильных и амбициозных личностей: Ли Банвон выступал за авторитарную монархическую систему, где бюрократические институты прямо подчинялись бы не главному министру, а государю. В конце концов, не без основания считая, что Ли Сонге больше симпатизирует группе Ли Бансока — Чон Дочжона и что соперники могут устранить его первыми, Ли Банвон нанес в 1398 г. превентивный удар, приказав своим дружинникам уничтожить Ли Бансока и приближенных, прежде всего Чон Дочжона.
Истребив в ходе братоубийственного путча соперников, честолюбивый Ли Банвон принудил отца к отречению, отдав трон второму по старшинству принцу, Ли Бангва (посмертное имя — Чончжон; 1398-1400). Реальная власть перешла в руки Ли Банвона и его клики.
После того, как четвертый принц, Ли Банган, предпринял в 1400 г., с негласной подачи Ли Сонге и Ли Бангва, неудачную попытку уничтожить группу Ли Банвона, последний решил, что настало время выйти на передний план. Ли Бангва был принужден отречься от трона (и находился под мягким домашним арестом до конца жизни), окружение Ли Бангана — физически истреблено, и в возрасте 33-х лет на престол взошел Ли Банвон. Междоусобная борьба внутри клана Ли Сонге завершилась победой сторонников авторитарной модели. Сразу после прихода к власти Ли Банвон распустил все частные военные отряды, тем самым обезопасив свой режим от покушений. После того, как попытка вооруженного переворота, предпринятая в 1402 г. одним из пограничных военачальников северо-востока, Чо Саыем (с негласного одобрения Ли Сонге, ненавидевшего братоубийцу - Ли Банвона), закончилась неудачей, авторитарный режим Ли Банвона вступил в фазу стабильности.
Стабильность эта поддерживалась весьма жесткими методами. Репрессировались все, кто хотя бы в малейшей степени мог подозреваться в покушении на верховную власть: скажем, были отправлены в ссылку (и позже принуждены к самоубийству) ближайшие сторонники Ли Банвона — братья его жены (из клана Мин), — замеченные в стремлении «плести дворцовые интриги». Убит (точнее, принужден к самоубийству: в обычных случаях янбанам смертная казнь заменялась приказом покончить с собой) был и отец жены наследника престола (будущего государя Сечжона), обвиненный доносчиком в «критике государственной политики». Для систематического искоренения «крамолы» в 1414 г. было создано Специальное Полицейское Управление, Ыйгымбу («Ведомство по обсуждению запретного»), с более чем 250 сотрудниками, задачей которых было преследование противников режима в янбанской среде, а заодно и борьба с нарушителями конфуцианской нравственности. Одновременно с полицейскими репрессиями, режим уделял внимание и организации регулярной бюрократической машины. Формально высшим совещательным органом был состоявший из старших чиновников Верховный Государственный Совет — Ыйчжонбу («Ведомство по обсуждению дел правления»). В реальности же после двух реформ бюрократической системы (в 1405 и 1414 гг.) большая часть делопроизводства была переведена в шесть отраслевых министерств (Чинов, Церемоний, Армии, Финансов, Наказаний, Общественных Работ), поставленных под прямой государев контроль: по всем основным вопросам министры докладывали прямо государю. Установлены были четкие правила оценки служебных заслуг и упущений чиновников: поведение и заслуги должны были стать основным критерием мобильности внутри бюрократического аппарата (закон 1402 г.). По примеру Сунской династии, перед дворцом в 1402 г. был установлен особый «барабан для жалоб» (синмунго), в который мог постучать всякий, желавший донести лично государю на злоупотребления чиновников или «крамолу» (впрочем, вполне в духе сословного общества рабам запрещалось доносить на господ).
Реорганизованная бюрократия усилила контроль над населением. В 1413 г., по примеру Юаньской династии, был введен в действие Закон об «именных дощечках» (хопхэ) — своеобразных «внутренних паспортах». Эти дощечки, выдаваемые в управах по месту жительства, должны были носить при себе все совершеннолетние: таким образом режим хотел предотвратить бегство податного люда от налогов и воинской повинности (в реальности, большинство уклонялось от ношения дощечек). Против буддийского землевладения (монастыри распоряжались приблизительно 10-12% всех земель) были приняты жесткие меры: в 1405 г. 90% храмовых земель было конфисковано, более 80 тыс. монастырских рабов — приписано к государственным учреждениям, а все монахи, не имевшие государственного сертификата (точхоп) — возвращены в мир. Государственные финансы были укреплены, а влияние буддизма — подорвано. В целом, реформы Тхэчжона заложили основы рациональной, жестко централизованной государственности Чосона, которая просуществовала без значительных изменений вплоть до 1894 г. Они стабилизировали страну политически, сделали государственную эксплуатацию податного сословия регулярной и предсказуемой, и тем создали основу для развития производительных сил, торговли и культуры. Они стали фундаментом, на котором в правление сына Тхэчжона, государя Сечжона Великого (1418-1450), экономика и культура позднего корейского средневековья достигли расцвета.
Тут стоит обратить внимание, что Тхэчжон, свергнувший отца и брата в жестокой междоусобице, добровольно отрекся от престола в пользу своего третьего сына Ли До. Что интересно, по подсчетам историков, несмотря на конфуцианские догмы, только каждый четвертый корейский король был из числа старших сыновей. У Тхэчжона, не считая детей умерших во младенчестве, было 29 сыновей и дочерей, так что выбрать наследника было из кого. Выбрал лучшего
Стремясь придать бюрократическому авторитаризму черты идеального конфуцианского общества и обеспечить идеологический консенсус в среде элиты, Сечжон особенно поощрял развитие конфуцианской учености. При нем была возрождена восходящая к китайским прототипам корёская система кёнъён — лекций по конфуцианской классике для государя и членов его клана.
В 1420 г. была также возрождена придворная академия Чипхёнчжон — «Павильон, где собираются мудрецы». Академия такого типа была впервые основана (по модели Танского Китая) корёским государем Инчжоном в 1136 г., но вскоре пришла в полный упадок и вновь появилась на сцене лишь при Сечжоне. 20 элитных ученых Чипхёнчжона, в распоряжении которых имелась одна из лучших библиотек тогдашней Восточной Азии и штат секретарей и рабов, часто получали специальные отпуска для изучения литературы и составления энциклопедий, справочников и словарей. Академическая элита Чипхёнчжона — конфуцианские ученые, видевшие в Сечжоне образец «мудреца на троне» и преданные ему, — была кадровым резервом, из которого рекрутировалось высшее чиновничество. Ее труды стали основой для развития позднесредневековой культуры. В частности, в основном ее усилиями был в 1443-1444 гг. создан оригинальный корейский алфавит из 28 букв, предназначенный, прежде всего, для конфуцианской индоктринизации основной массы населения, плохо владевшей, в отличие от янбанов, китайским письменным языком и не имевшей возможности читать китайских классиков в оригинале. Распространение записанной алфавитом литературы внесло, в то же время, свой вклад в укрепление этнокультурного самосознания корейцев. Тому же способствовала и проводившаяся учеными Чипхёнчжона работа по составлению и изданию трудов по корейской истории и географии — монументальной Корёса («История Корё») из 139 глав (1451 г.), Пхалъто чиричжи («Географическое описание восьми провинций», 1432 г.), и т. д. Другим идеологическим мероприятием Сечжона было прекращение официальных жертвоприношений духам гор, морей и рек, до того времени считавшимся магическими «покровителями государства». Тем самым утверждался рациональный конфуцианский подход к политике — соблюдение этических норм, а не магические обряды, рассматривалось теперь как залог благополучия государства.
Стабильность, рожденная сочетанием жесткого авторитаризма Тхэчжона и сбалансированной политики «просвещенного абсолютизма» Сечжона, оказалась недолговечной. В правление наследника Сечжона, государя Мунчжона (1450-1452), бюрократический механизм продолжал еще слаженно работать, но неожиданная смерть Мунчжона и вступление на престол малолетнего наследника, известного по посмертному имени Танчжон (1452-1455), быстро привели страну на грань крайне кризиса. С одной стороны, согласно завещанию Мунчжона, шесть отраслевых министерств были переведены из-под прямого государева контроля в подотчетность Верховного Государственного Совета. Мера эта означала, что контроль над аппаратом переходил в руки конфуцианской элиты, членов Верховного Государственного Совета, в основном пришедших на службу через академию Чипхёнчжон. С другой стороны, влиятельный родственник государя великий князь (тэгун) Суян — второй сын Сечжона, искусный полководец и талантливый государственный деятель, — воспринял усиление влияния конфуцианской элиты как угрозу благополучию династии и решил принять меры для восстановления авторитарного режима. Сколотив вокруг себя группу сторонников, Суян совершил в 1453 г. государственный переворот: виднейшие члены Верховного Государственного Совета были уничтожены, и реальная власть перешла, при бессильном Танчжоне, в руки клики Суяна. Принудив затем Танчжона к отречению великий князь Суян взошел на престол; в истории он известен под посмертным именем Сечжо.»
А еще помимо достижений в культуре и эпохи общего относительного благоденствия, королю Сечжону в 1436 г. удалось добиться отмены принудительной отправки корейских девушек в Китай. Помимо регулярной отправки посольств с подарками Китай династии Мин также требовал, чтобы Корея поставляла евнухов и девушек для императорского двора. Среди мягко говоря не выдающихся корейских ванов действительно достойный монарх.
В.М. Тихонов, Кан Мангиль. История Кореи. Том 1. С древнейших времен до 1904 г. читать
С.О. Курбанов История Кореи: с древности до начала XXI в. читать
Хан В. С. История Кореи читать
И про главного героя сериала - хангыль
Хангыль был создан по заказу четвёртого царя династии Чосон Сечжона Великого в открытом им научном институте Чипхёнджон, который занимался изобретением письменности..
Проект хангыля был закончен в конце 1443 — начале 1444 года и был опубликован в 1446 в документе, озаглавленном «Хунмин Чоным» («Наставление народу о правильных звуках»). Алфавит был назван по названию этого документа.
Распространённое предание гласило, что царь Седжон придумал общий рисунок знаков, увидев запутанную рыболовецкую сеть. Однако чисто фольклорная основа предания получила подтверждение после обнаружения в 1940 году документа, датированного 1446 годом и озаглавленного «Хунмин Чоным Хэре» («Объяснения и примеры „Хунмин Чоным“»). Этот документ объясняет форму букв, обозначающих согласные звуки, с позиций артикуляционной фонетики, а форму букв, обозначающих гласные, — с позиций философии инь и ян и гармонии гласных.
Седжон говорил, что у изобретению хангыля его подтолкнуло то, что иду, корейский камбун, плохо отвечал нуждам корейской фонетики, и был столь сложен, что только знать-янбаны могли его учить. Абсолютное большинство корейцев было неграмотным. Хангыль же напротив был так лёгок, что «мудрому мужу хватит одной ночи для ознакомления с хангылем, глупец выучит его за десять дней.
Создание и распространение корейского алфавита в середине XV в., распространение печатных книг, перевод многочисленных конфуцианских и буддийских сочинений на корейский язык имели своим результатом относительно высокий уровень этнокультурного, государственного самосознания. Формируется «прото-национальное» сознание: оставаясь частью общерегиональной культуры (конфуцианцем), чосонец, прежде всего образованный, начинает осознавать себя одновременно и корейцем — потомком мифического Тангуна, обладателем своеобразного исторического наследия, носителем отличного от Китая языка.
но ван дал, ван взял
10-й ван корейского государства Чосон, правивший в 1495—1506 годах (родился в 1476) Ёнсан-гун и так имел репутацию садиста и тирана, устраивая массовые казни и бордели в буддийских монастырях и в Сангюгване. И новую письменность не обошел своим вниманием. Образованный народ позволял себе писать пасквили против государя.
И желая обезопасить себя от публичной критики, Ёнсан-гун запретил использование корейского алфавита и публично уничтожил ряд написанных алфавитом сочинений. Употребление корейского алфавита было объявлено «преступлением», в наказание за которое уничтожался не только «преступник», но и три поколения родни.
Возрождение хангыля произошло лишь в XX столетии.
Неудивительно, что неуравновешенный монарх был свергнут современниками и осужден потомками - ни посмертного имени, ни титулов Ёнсаг-гун не получил.
правление Сечжона1418 год - 26 год от начала новой династии. На престоле Чосона король Сечжон (Ли До, 1418-1450), но фактическая власть сосредоточена в руках его отца, короля в отставке Тхэчжона (Ли Банвон (1367-1422).
Свергнув правителей Корё и основав в 1392 году новую династию Ли Сонге, получивший традиционное для основоположника династии имя Тхэчжо, что значит «Великий предок-основатель», продолжал опираться на тех людей, которые занимали высокие посты при прежней династии, — на «партию реформаторов» во главе с Чон Дочжоном, Чо Чжуном, Нам Ыном и др. Что вызвало недовольство «новых заслуженных сановников», которые выдвинулись на волне смены династий. Недовольные объединились вокруг пятого сына Ли Сонге — Ли Банвона.
Ли Сонге
Самоназванием, кстати, обе Кореи обязаны Ли Сонге.
Тхэджо на следующий же день после восхождения на престол известил регионального «сюзерена», Минскую династию, о династических переменах в Корее и формально ходатайствовал о признании его прав на трон. Он также попросил выбрать имя для новой корейской династии из двух представленных им вариантов — Хварён (по месту происхождения его семьи в северовосточной Корее) и Чосон (по основанному легендарным прародителем Тангуном Древнему Чосону). Минское правительство остановило свой выбор на втором варианте (ибо Древний Чосон упоминался в китайских источниках), и с этого момента Чосон стало официальным названием новой династии.
А еще Ли Сонге основал современный Сеул.
Кэсон, центр старой корёской аристократии, был слишком тесно связан с памятью о прошлом. В результате долгих поисков с использованием популярных в то время геомантических методов выбор в 1394 г. был сделан на центре уезда Ханян в долине реки Ханган, считавшейся еще в древности стратегически важным районом. Уже в 1395 г. силами мобилизованных крестьян и буддийских монахов в новой столице были построены наиболее важные с конфуцианской точки зрения ритуальные сооружения — Храм Государевых Предков (Чонмё; Храм Земли и Злаков (Саджик), государев дворец. В следующем году новая столица была обнесена крепостной стеной. С 1398 г. двор на некоторое время вернулся в Кэсон, но с 1405 г. вновь обосновался в новой столице, где и находился до самого конца династии. Современники официально именовали новую столицу Ханян, или Хансон, но в просторечье она называлась просто «Соуль» — «столица». Столица Южной Кореи, находящаяся на том же месте, именуется этим словом и по сей день.
В 1398 году при дворе встал вопрос об определении наследника престола. Чон Дочжон предложил передать трон восьмому сыну Ли Сонге — Ли Бансоку. Могущественный сановник и видный неоконфуцианский мыслитель Чон Дочжон считал, что в идеальной монархии государева власть должна жестко ограничиваться полномочиями главного министра как представителя бюрократии в целом, и готовил себя к этой роли при малолетнем государе.
Конфликт Чон Дочжона и Ли Банвона был не только простым столкновением сильных и амбициозных личностей: Ли Банвон выступал за авторитарную монархическую систему, где бюрократические институты прямо подчинялись бы не главному министру, а государю. В конце концов, не без основания считая, что Ли Сонге больше симпатизирует группе Ли Бансока — Чон Дочжона и что соперники могут устранить его первыми, Ли Банвон нанес в 1398 г. превентивный удар, приказав своим дружинникам уничтожить Ли Бансока и приближенных, прежде всего Чон Дочжона.
Истребив в ходе братоубийственного путча соперников, честолюбивый Ли Банвон принудил отца к отречению, отдав трон второму по старшинству принцу, Ли Бангва (посмертное имя — Чончжон; 1398-1400). Реальная власть перешла в руки Ли Банвона и его клики.
После того, как четвертый принц, Ли Банган, предпринял в 1400 г., с негласной подачи Ли Сонге и Ли Бангва, неудачную попытку уничтожить группу Ли Банвона, последний решил, что настало время выйти на передний план. Ли Бангва был принужден отречься от трона (и находился под мягким домашним арестом до конца жизни), окружение Ли Бангана — физически истреблено, и в возрасте 33-х лет на престол взошел Ли Банвон. Междоусобная борьба внутри клана Ли Сонге завершилась победой сторонников авторитарной модели. Сразу после прихода к власти Ли Банвон распустил все частные военные отряды, тем самым обезопасив свой режим от покушений. После того, как попытка вооруженного переворота, предпринятая в 1402 г. одним из пограничных военачальников северо-востока, Чо Саыем (с негласного одобрения Ли Сонге, ненавидевшего братоубийцу - Ли Банвона), закончилась неудачей, авторитарный режим Ли Банвона вступил в фазу стабильности.
Стабильность эта поддерживалась весьма жесткими методами. Репрессировались все, кто хотя бы в малейшей степени мог подозреваться в покушении на верховную власть: скажем, были отправлены в ссылку (и позже принуждены к самоубийству) ближайшие сторонники Ли Банвона — братья его жены (из клана Мин), — замеченные в стремлении «плести дворцовые интриги». Убит (точнее, принужден к самоубийству: в обычных случаях янбанам смертная казнь заменялась приказом покончить с собой) был и отец жены наследника престола (будущего государя Сечжона), обвиненный доносчиком в «критике государственной политики». Для систематического искоренения «крамолы» в 1414 г. было создано Специальное Полицейское Управление, Ыйгымбу («Ведомство по обсуждению запретного»), с более чем 250 сотрудниками, задачей которых было преследование противников режима в янбанской среде, а заодно и борьба с нарушителями конфуцианской нравственности. Одновременно с полицейскими репрессиями, режим уделял внимание и организации регулярной бюрократической машины. Формально высшим совещательным органом был состоявший из старших чиновников Верховный Государственный Совет — Ыйчжонбу («Ведомство по обсуждению дел правления»). В реальности же после двух реформ бюрократической системы (в 1405 и 1414 гг.) большая часть делопроизводства была переведена в шесть отраслевых министерств (Чинов, Церемоний, Армии, Финансов, Наказаний, Общественных Работ), поставленных под прямой государев контроль: по всем основным вопросам министры докладывали прямо государю. Установлены были четкие правила оценки служебных заслуг и упущений чиновников: поведение и заслуги должны были стать основным критерием мобильности внутри бюрократического аппарата (закон 1402 г.). По примеру Сунской династии, перед дворцом в 1402 г. был установлен особый «барабан для жалоб» (синмунго), в который мог постучать всякий, желавший донести лично государю на злоупотребления чиновников или «крамолу» (впрочем, вполне в духе сословного общества рабам запрещалось доносить на господ).
Реорганизованная бюрократия усилила контроль над населением. В 1413 г., по примеру Юаньской династии, был введен в действие Закон об «именных дощечках» (хопхэ) — своеобразных «внутренних паспортах». Эти дощечки, выдаваемые в управах по месту жительства, должны были носить при себе все совершеннолетние: таким образом режим хотел предотвратить бегство податного люда от налогов и воинской повинности (в реальности, большинство уклонялось от ношения дощечек). Против буддийского землевладения (монастыри распоряжались приблизительно 10-12% всех земель) были приняты жесткие меры: в 1405 г. 90% храмовых земель было конфисковано, более 80 тыс. монастырских рабов — приписано к государственным учреждениям, а все монахи, не имевшие государственного сертификата (точхоп) — возвращены в мир. Государственные финансы были укреплены, а влияние буддизма — подорвано. В целом, реформы Тхэчжона заложили основы рациональной, жестко централизованной государственности Чосона, которая просуществовала без значительных изменений вплоть до 1894 г. Они стабилизировали страну политически, сделали государственную эксплуатацию податного сословия регулярной и предсказуемой, и тем создали основу для развития производительных сил, торговли и культуры. Они стали фундаментом, на котором в правление сына Тхэчжона, государя Сечжона Великого (1418-1450), экономика и культура позднего корейского средневековья достигли расцвета.
Тут стоит обратить внимание, что Тхэчжон, свергнувший отца и брата в жестокой междоусобице, добровольно отрекся от престола в пользу своего третьего сына Ли До. Что интересно, по подсчетам историков, несмотря на конфуцианские догмы, только каждый четвертый корейский король был из числа старших сыновей. У Тхэчжона, не считая детей умерших во младенчестве, было 29 сыновей и дочерей, так что выбрать наследника было из кого. Выбрал лучшего
Ли До
Стремясь придать бюрократическому авторитаризму черты идеального конфуцианского общества и обеспечить идеологический консенсус в среде элиты, Сечжон особенно поощрял развитие конфуцианской учености. При нем была возрождена восходящая к китайским прототипам корёская система кёнъён — лекций по конфуцианской классике для государя и членов его клана.
В 1420 г. была также возрождена придворная академия Чипхёнчжон — «Павильон, где собираются мудрецы». Академия такого типа была впервые основана (по модели Танского Китая) корёским государем Инчжоном в 1136 г., но вскоре пришла в полный упадок и вновь появилась на сцене лишь при Сечжоне. 20 элитных ученых Чипхёнчжона, в распоряжении которых имелась одна из лучших библиотек тогдашней Восточной Азии и штат секретарей и рабов, часто получали специальные отпуска для изучения литературы и составления энциклопедий, справочников и словарей. Академическая элита Чипхёнчжона — конфуцианские ученые, видевшие в Сечжоне образец «мудреца на троне» и преданные ему, — была кадровым резервом, из которого рекрутировалось высшее чиновничество. Ее труды стали основой для развития позднесредневековой культуры. В частности, в основном ее усилиями был в 1443-1444 гг. создан оригинальный корейский алфавит из 28 букв, предназначенный, прежде всего, для конфуцианской индоктринизации основной массы населения, плохо владевшей, в отличие от янбанов, китайским письменным языком и не имевшей возможности читать китайских классиков в оригинале. Распространение записанной алфавитом литературы внесло, в то же время, свой вклад в укрепление этнокультурного самосознания корейцев. Тому же способствовала и проводившаяся учеными Чипхёнчжона работа по составлению и изданию трудов по корейской истории и географии — монументальной Корёса («История Корё») из 139 глав (1451 г.), Пхалъто чиричжи («Географическое описание восьми провинций», 1432 г.), и т. д. Другим идеологическим мероприятием Сечжона было прекращение официальных жертвоприношений духам гор, морей и рек, до того времени считавшимся магическими «покровителями государства». Тем самым утверждался рациональный конфуцианский подход к политике — соблюдение этических норм, а не магические обряды, рассматривалось теперь как залог благополучия государства.
Стабильность, рожденная сочетанием жесткого авторитаризма Тхэчжона и сбалансированной политики «просвещенного абсолютизма» Сечжона, оказалась недолговечной. В правление наследника Сечжона, государя Мунчжона (1450-1452), бюрократический механизм продолжал еще слаженно работать, но неожиданная смерть Мунчжона и вступление на престол малолетнего наследника, известного по посмертному имени Танчжон (1452-1455), быстро привели страну на грань крайне кризиса. С одной стороны, согласно завещанию Мунчжона, шесть отраслевых министерств были переведены из-под прямого государева контроля в подотчетность Верховного Государственного Совета. Мера эта означала, что контроль над аппаратом переходил в руки конфуцианской элиты, членов Верховного Государственного Совета, в основном пришедших на службу через академию Чипхёнчжон. С другой стороны, влиятельный родственник государя великий князь (тэгун) Суян — второй сын Сечжона, искусный полководец и талантливый государственный деятель, — воспринял усиление влияния конфуцианской элиты как угрозу благополучию династии и решил принять меры для восстановления авторитарного режима. Сколотив вокруг себя группу сторонников, Суян совершил в 1453 г. государственный переворот: виднейшие члены Верховного Государственного Совета были уничтожены, и реальная власть перешла, при бессильном Танчжоне, в руки клики Суяна. Принудив затем Танчжона к отречению великий князь Суян взошел на престол; в истории он известен под посмертным именем Сечжо.»
А еще помимо достижений в культуре и эпохи общего относительного благоденствия, королю Сечжону в 1436 г. удалось добиться отмены принудительной отправки корейских девушек в Китай. Помимо регулярной отправки посольств с подарками Китай династии Мин также требовал, чтобы Корея поставляла евнухов и девушек для императорского двора. Среди мягко говоря не выдающихся корейских ванов действительно достойный монарх.
В.М. Тихонов, Кан Мангиль. История Кореи. Том 1. С древнейших времен до 1904 г. читать
С.О. Курбанов История Кореи: с древности до начала XXI в. читать
Хан В. С. История Кореи читать
Сечжон Великий, увековеченный потомками в камне
И на купюре в 10 000 вон (около 580 руб) - к слову, единственный их монархов Чосона и Корё удостоенный такой чести
И на купюре в 10 000 вон (около 580 руб) - к слову, единственный их монархов Чосона и Корё удостоенный такой чести
И про главного героя сериала - хангыль
Хангыль был создан по заказу четвёртого царя династии Чосон Сечжона Великого в открытом им научном институте Чипхёнджон, который занимался изобретением письменности..
Проект хангыля был закончен в конце 1443 — начале 1444 года и был опубликован в 1446 в документе, озаглавленном «Хунмин Чоным» («Наставление народу о правильных звуках»). Алфавит был назван по названию этого документа.
Распространённое предание гласило, что царь Седжон придумал общий рисунок знаков, увидев запутанную рыболовецкую сеть. Однако чисто фольклорная основа предания получила подтверждение после обнаружения в 1940 году документа, датированного 1446 годом и озаглавленного «Хунмин Чоным Хэре» («Объяснения и примеры „Хунмин Чоным“»). Этот документ объясняет форму букв, обозначающих согласные звуки, с позиций артикуляционной фонетики, а форму букв, обозначающих гласные, — с позиций философии инь и ян и гармонии гласных.
Седжон говорил, что у изобретению хангыля его подтолкнуло то, что иду, корейский камбун, плохо отвечал нуждам корейской фонетики, и был столь сложен, что только знать-янбаны могли его учить. Абсолютное большинство корейцев было неграмотным. Хангыль же напротив был так лёгок, что «мудрому мужу хватит одной ночи для ознакомления с хангылем, глупец выучит его за десять дней.
Создание и распространение корейского алфавита в середине XV в., распространение печатных книг, перевод многочисленных конфуцианских и буддийских сочинений на корейский язык имели своим результатом относительно высокий уровень этнокультурного, государственного самосознания. Формируется «прото-национальное» сознание: оставаясь частью общерегиональной культуры (конфуцианцем), чосонец, прежде всего образованный, начинает осознавать себя одновременно и корейцем — потомком мифического Тангуна, обладателем своеобразного исторического наследия, носителем отличного от Китая языка.
но ван дал, ван взял
10-й ван корейского государства Чосон, правивший в 1495—1506 годах (родился в 1476) Ёнсан-гун и так имел репутацию садиста и тирана, устраивая массовые казни и бордели в буддийских монастырях и в Сангюгване. И новую письменность не обошел своим вниманием. Образованный народ позволял себе писать пасквили против государя.
И желая обезопасить себя от публичной критики, Ёнсан-гун запретил использование корейского алфавита и публично уничтожил ряд написанных алфавитом сочинений. Употребление корейского алфавита было объявлено «преступлением», в наказание за которое уничтожался не только «преступник», но и три поколения родни.
Возрождение хангыля произошло лишь в XX столетии.
Неудивительно, что неуравновешенный монарх был свергнут современниками и осужден потомками - ни посмертного имени, ни титулов Ёнсаг-гун не получил.