ПредисловиеНедавний крик души по поводу перевода (как и пост с исторической справкой) касался именно этой дорамы. Объективно говоря исторические сериалы корейского тв довольно примитивны. Часто это красивая и яркая обертка для очередного любовного романа. Своей привлекательностью они в большей степени обязаны актерскому мастерству и красивым саундтрекам, чем достойной драматургии и интересной идее. И разнятся они в основном размером бюджета, являясь одними из наиболее склонных к обилию штампов жанров. Тем приятней было обнаружить выбивающийся из общего ряда "Дерево с глубокими корнями". Правда, оригинальным сериал может показаться только для корейского тв, поскольку является почти ремейком "Имя Розы" Жан-Жака Анно (ну и Умберто Эко соответственно). Помимо поверхностного жанрового сходства (тоже детектив в средневековье), аллюзии вызывает сама атмосфера. Может потому что тоже экранизация романа, но все эти расследования в ночи под тревожную музыку, концентрация на деталях, по-настоящему умные диалоги и обоснованный логичный сюжет, не дают оторваться от происходящего экране. Давно не следила за сериалом с таким интересом. И страхом – как бы не слили, как бы не испортили… Не могу сказать, что страхи совсем не оправдались, но недоумение осталось. И рейтинги у сериала были высокие (и местные около 20%, и IMDb - 8,4), и наград перепало, и завлекательная молодежь в кадре есть - отчего ж дорама не пользуется у нас популярностью и никто не взялся нормально перевести? Потому что перевод - это боль. Одно дело, когда подобным образом переведены ниочемные беседы влюбленных, суть не страдает, а тут кучу информации пришлось перелопатить, чтоб разобраться о чем же речь вообще идет на экране. И напоминаю - это детектив про создание алфавита, где каждая буква намек к разгадке и полно лингвистических головоломок . «Альянс» брался за перевод (наиболее качественный вариант на сегодня), но бросил на третьей серии. Промтверсия с уголовным лексиконом вообще невозможна для просмотра, а оставшийся вариант от BigBoss тоже не торт. Но смотрела в их релизе. Пара примеров для оценки уровня перевода – «Чесон» это Чосон, а «Сино-нация» это Китай эпохи Мин. Т.е. по ходу просмотра еще мысленно делаешь автоперевод с перевода, с промтовского на русский.
Собственно про сериал"Дерево с глубокими корнями" снят по мотивам одноимённого романа Ли Чжон Мёна. также принявшего участие в написании сценария. Кроме него сценаристами выступили Ким Ен Хеном и Син Кен Су, известные по совместной работе над «Королевой Сондок».
На экранизацию не пожалели денег и пригласили отменных актеров. Исполняющий роль молодого Сечжона Сон Джун Ки сыграл, как мне кажется, свою лучшую роль, а исполнитель роли взрослого Сечжона - актер Хан Сук Гю — просто поразил до глубины души своим мастерством. Сериал отметили многочисленными наградами и вполне заслуженно.
король Сечжон (Хан Сук Гю)
Как и в «Имя Розы», в дораме многослойная сюжетная канва – в детектив, выстроенный в исторических декорациях, вплетается исторический роман про эпоху создания алфавита и неординарную личность тогдашнего государя, а также философские размышления о природе письменного языка, его значения для культуры и истории. Вкрапления романтики на удивление совсем незначительные и сериал умудряются не портить. И вообще, если честно там такой король, что официальная любовная линия на его фоне не цепляет совсем.
Правящий король Сечжон готовится обнародовать результат своих тринадцатилетних трудов – алфавит, созданный группой ученых по его заказу в глубоком секрете, на основе корейской фонетики. Но в это время во дворце начинают происходить загадочные убийства ученых, работавших над изобретением письменности. Прибывший накануне во дворец стражник Кан Че Юн (Чан Хёк), в тайне вынашивая планы мести королю за смерть своего отца, начинает собственное расследование убийств, которое выводит его на скрытное оппозиционное королю общество, идейным вдохновителем и первым лидером которого был Самбон.
Самбон или Чон До Чжон (1342—1398), государственный деятель и соратник первого короля Чосона Ли Сонге, первый премьер-министр, заложивший основные институты государства и определивший его правовое устройство на 500 лет вперед. В сериале таинственная организация получила название Мильбон (Тайный корень). Состоящий из неоконфуцианских аристократов и ученых, пронизавших все уровни управления государством, Мильбон во главе с племянником Чон До Чжона Чон Ки Джуном, ставит своей целью возвращение к истокам государственного устройства и ограничение власти короля. Их идеал - парламентская монархия, в которой король лишь красивый и бесполезный символ, подобный цветку дерева. А неоконфуцианская аристократия, представленная в государственном совете и всех шести министерствах, те самые глубокие корни, питающие и укрепляющие древо – Чосон.
(Тут еще следует сделать лирическое отступление и пояснить, что неоконфуцианство рассматривало мир как огромную космо-социальную иерархию, оправдывая сословное неравенство как продолжение космического порядка («янин ниже янбана, так же как Земля ниже Неба) и отрицая наличие у человека неотъемлемых индивидуальных прав (подчеркивались лишь обязанности: сына, жены, подданного).
Название романа и сериала восходит к поэме Yongbieocheonga , которая гласит что «деревья с глубокими корнями не колышутся».
В корейской традиционной литературе представления о тождестве «старшего» и дерева являются универсальными, как универсальна в древних культурах модель «дерево — социум» (под которым понимается семья, род, государство). Концепция одной из основных символических форм, связанных с деревом, — мировое дерево, отражающее наиболее универсальную ситуацию, с которой сталкиваются разные социумы на определенной стадии развития.
В исследованиях традиционной корейской литературы М. И. Никитиной указывается, что древние поэтические произведения хянга исполнялись в связи с некоторыми ритуалами. Например, существовал ритуал поддержания правильного облика социально значимого лица (старшего) и гармонии в социуме. Облик старшего предстает «тождественным социуму и космосу», и одним из его воплощений является растительная ипостась — дерево).
Первоначальное намерение политической оппозиции во главе с Чон Ки Джуном ограничить абсолютную монархию Сечжона, постепенно перерастает в настоящее идеологическое противостояние. Сечжон долгие годы увлечен идеей создания простого и доступного каждому подданному алфавита. Чтобы даже у занятых от рассвета до заката крестьян и рабов было время выучить 28 букв, способных передать весь лексический запас корейского языка. В мире, где люди тратят всю жизнь на изучение десятков тысяч иероглифов и на основании этого составляют особое привилегированное сословие, такое решение Сечжона аналогично Реформации. В Чосоне конфуцианство с успехом потеснило буддизм и превратилось в государственную религию, ожидаемо, что правящий бюрократический класс к идее нарушения своих монопольных прав на знание отнесся без энтузиазма. И самым радикальным выразителем протеста стал Мильбон, глава которого Чон Ки Джун углядел в «народных буквах» не просто опасную ересь, а угрозу самому конфуцианству, сословной иерархии и всему существующему миропорядку.
Один из лучших моментов в сериале это диспуты короля Сечжона и его противника Чон Ки Чжуна, растянувшиеся на несколько десятков лет.
Не менее увлекательны и диалоги Сечжона с самим собой. Да и сам он личность интересная. Выдающийся реформатор, умный, хитрый, увлеченный, полный сомнений и съедаемый чувством вины король, боящийся, что не хватит сил и выдержки и он превратится в кровавого тирана, как его отец. Лично готовый убеждать каждого своего противника, но не способный побороть собственные сомнения.
Можно только посочувствовать оппозиции, вынужденной настаивать на ограничении власти самого великого и достойного монарха корейской истории, достижения правления которого признают даже его политические противники. Но именно в лице Сечжона поднимается вопрос власти и ответственности за нее. Раскрываются истинные мотивы его тяги к просвещению народа. В качестве судей делу всей своей жизни Сечжон привлекает молодых конфуцианских ученых и жаждущего его убить Кан Че Юна. И столь велика сила охватившей короля страсти, что увлекает и переубеждает его ярых критиков и делает из непримиримых врагов преданных сторонников. Готовых отдать самое дорогое и пожертвовать собственной жизнью для достижения благородной цели открыть населению путь к письму.
Один из немногочисленных недостатков сериала - это чехарда с возрастами актеров, образовавшаяся из-за нескольких кастов, изображающих персонажей в разные периоды времени. Вначале истории 1418 год. Маленьким Кан Че Юну и Со И соответственно 12 и 11 лет. Затем прыжок во времени в момент обнародования хангыля, то есть 1446 год. Кан Че Юну теоретически должно быть 40 (Чан Хёку 35, в общем рядом), а Со И соответственно 39. Но его почти ровесница Со И на 39 никак не выглядит. Актрисе Син Сэ Гён вообще 21. И это не считая абсолютно неизменного Му Хёля и в 1418 году, и в 1446 (актеру Чо Чжин Уну 35).
А. Ну и странно, что король не узнал почерк Со И когда она рисовала плакаты. Но это еще вопрос, можно ли установить идентичность автора по иероглифам, написанным кисточкой.
И отдельно выскажусь по финалу. Где-то до двадцатой серии готова была объявить дораму лучшей из сагыков и самой стоящей из всей фильмографии Чан Хёка. Но под конец чувство меры и сдержанная манера повествования пали под натиском типичных шаблонов тв-мыла. Я не против, когда «все умерли», я против, когда это мучительно долго и сопливо. Когда Сечжон шел, забыв одеть туфли, к погибшему сыну, я пролила больше слез, чем когда половина каста кончалась в агонии последней серии. Ну и настойчивость сценаристов развести драму во что бы то ни стало всегда не лучшем образом сказывается на логике повествования. Решение Сечжона отправить Со И «в народ», единственную носительницу всей информации о создании алфавита, слишком недальновидно и не характерно для мудрого монарха. Причины пребывания самого опасного бойца, монгола, в такой организации как Мильбон остались для меня неясны. Как и сложные мало реалистичные планы покушения Чон Ки Джуна на короля при всегда имевшейся возможности тайно проникнуть во дворец.
Тем не менее, по большей части дорама прекрасна до перехвата дыхания, так что сделаю исключение и рекомендую к просмотру, в оригинале или с условием, что появится нормальный перевод.
Отдельно упомяну Ли Су Хёка. Худющий до истощения, но с глубоким низким голосом, зрелище забавное.
У меня на него реакция была аналогичная
Молодой Сечжон (Сон Чжун Ки)
Дорама отлично выполняет функцию по продвижению и пиару корейской истории и культуры. На мне сработало, я впечатлена
Поэтому еще немного про хангыль и СечжонаДо хангыля в Корее сосуществовало несколько систем письма. С первых веков н.э. до буржуазных реформ 1894 года основным официальным письмом была китайская иероглифическая письменность. Попытки приспособить китайские иероглифы для записи агглютинирующего корейского языка привели к созданию с V - VI вв. разновидностей силлабо-морфемного письма иду (дословно "чиновничье письмо"). Его изобретателем считается Соль Чхон (655 - ?) - сын буддийского наставника Вонхё, известный ученый эпохи Объединенного Силла, комментатор древнекитайской литературы.
Передача корейских слов китайскими иероглифами была неудовлетворительной по двум причинам. Во-первых, типы звуков, используемых в обеих языках, значительно различаются, поэтому невозможно отразить “чистые корейские звуки“ китайскими иероглифами. Во-вторых, система китайской письменности не фонетическая, что затрудняло ее изучение. В результате грамотность в Корее являлась исключительно привилегией аристократии. Тем не менее из-за китаефильской позиции корейской феодальной знати иероглифам удавалось удерживать свои позиции в делопроизводстве и в среде образованной правящей верхушки вплоть до начала ХХ в.
В 1420 году, на второй год своего правления, Сечжон основал академию под названием Чипхёнчжон, или «Ассамблею достойных», в которую привлек талантливую молодежь. «Ассамблея» издала много трудов по различным отраслям знаний, в том числе руководство по земледелию «Нонса чиксоль» и справочник по медицине «Хянъяк чипсонбан». В стенах академии родились законы по налогообложению, государственному управлению и уголовному преследованию.
В 1442 году Сечжон Великий изобрел первый в мире дождемер, за два столетия до появления подобного устройства в Европе. Ему также принадлежит авторство в изобретении водяных и солнечных часов, значительно облегчивших жизнь простых людей. Король Сечжон открыл для Кореи китайскую ритуальную музыку, способствовал её распространению и развитию в собственной стране. То, что позволило Сечжону стать величайшим из монархов эпохи Чосон, это – его замечательная философия, благодаря которой стали возможными многие из его достижений и изобретений.
К этому моменту корейцы, кроме китайской иероглифики, были знакомы с тибетским, санскритским, старомонгольским алфавитами, а также с японскими слоговыми азбуками хираганой и катаканой. Имея представление о фонетической письменности, корейские ученые создали оригинальный алфавит, состоящий из букв, которые сочетаются по определенным правилам в слоговые знаки. Графически новый алфавит восходит к одному из древнекитайских стилей иероглифического письма – кит.чжуань. кор. соджон.
Король создал создал комиссию ученых многие из которых были связаны с придворной академией Чипхёнджон (Павильон собрания мудрейших), Комисию возглавил Чон Инджи. Помимо него в нее входили такие личности как выдающийся поэт Сон Саммун (1418 – 1456) Хён У в дораме, ученый Чхве Хан (1409 – 1474), поэт Пак Пхэннён (1417 – 1456), переводчик-полиглот Син Сукчу (1417 – 1475 гг.), принцы Анпхён-тэгун и Суян-тэгун (будущий король Седжо). В качестве консультанта выступил опальный китайский ученый академик Хуан Цзань. Проект создания алфавита был закончен в конце 1443 — начале 1444 года. Официальной датой создания корейской письменности считают 9 октября 1446 г. (28 год правления короля Седжона) .В этот день был опубликован эдикт «Хунмин чонъым» (Правильные звуки для обучения народа), В этом документе на китайском языке приводиться перечень звуков корейского и китайского языков, графем корейского языка, а также изложена сруктура нового алфавитного письма.-одна буква – одна фонема. Две, три, четыре буквы образуют слоги, которые группируются. В свою очередь один слог, или более, образуют слово. Каждый слог начинается с согласной и следующей за ней гласной. Слоги могут заканчиваться одной или двумя согласными. Дифтонги также можно построить, используя комбинацию двух гласных.
Изначально «хангыль» состоял из 28 букв, но со временем 4 буквы перестали использоваться, и поэтому современный корейский алфавит содержит 24 буквы (14 согласных и 10 гласных. каждая из которых соответствует одному звуку. Каждая согласная буква соответствует форме того или иного органа речи (губы, язык, гортань и т. д.), а форма гласных букв восходит к изображению человека, земли, неба и их связи между собой. Эти основные буквы корейского алфавита, сочетаясь между собой, образуют 16 дополнительных букв, как гласных, так и согласных, и, таким образом, в общей сложности «хангыль» насчитывает 40 букв.
Первым произведением, записанным новым алфавитом, стала написанная лично государем Седжоном "Песнь о драконах, летающих в небесах" ("Ёнбиочхонга"). А не житие Будды Шакьямуни, как сказано в сериале.
Профессор корейского языка и корейской литературы Сеульского национального университета Ли Ги Муну назвал хангыль графическим портретом голоса человека. (Существует так называемая артикуляционная концепция, подчеркивающая самобытный и оригинальный характер корейского письма. Суть ее заключается в предположении, что корейские графемы есть символы положения органов речи. Эту гипотезу, однако, разделяют не все языковеды, так как она не обходится без очевидных натяжек). Отсылками к ней ее в сериале служат анатомические исследования Сечжоном строения человеческого горла на трупах.
Современные корейцы чрезвычайно гордятся своей письменностью, называя ее самой " научно обоснованной, философской и рациональной". ). «Хангыль», представляющий собой оригинальную и научную систему письменности, которая не имеет аналогов в мире, получил признание за свою ценность. В октябре 1997 года книга «Хунмин Чоным Хэребон» («Толкование Хунмин Чоным»), в которой объяснялись цель создания письменности «хангыль», значение букв и правила их записи, была включена в Реестр «Память мира» Всемирного наследия ЮНЕСКО. Это та самая книга, которую носила в голове Си И.
Американский научно-популярный журнал “Discovery” в июне 1994 года назвал корейский алфавит самой оригинальной и эффективной письменностью в мире. А по признанию известных лингвистов корейская азбука является самой научной и одним из величайших интеллектуальных достижений человечества
9 октября будет отмечаться 570 годовщина изобретения «хангыля» (дата издания книги «Хунмин чжоным хэребон»).